В столовую главного дома вбежали пятеро детей возрастом от трёх до десяти лет. По-моему, именно их я час назад видел во дворе, гоняющими огненную ехидну.

Четверо парней и одна девочка лет шести, которая как две капли воды была похожа на мать.

Они быстро расселись за столом, принявшись набивать рты. Складывалось впечатление, что у детей появилось какое-то новое дело, к которому нужно побыстрее вернуться.

Вскоре появился Уваров. Он поклонился княжне и сухо поздоровался со мной. Затем подошёл к Таисии Павловне и тихо ей доложился.

«Хочу знать, о чём они говорят», — предупредил я внутреннего попутчика.

«Уваров сказал, что выполнил все распоряжения княжны, но она всё равно им недовольна», — ответил мне Антон, подслушавший разговор.

Затем доверенный князя поклонился и удалился прочь из столовой.

— Я сегодня побывала на большой земле, — после трапезы начала княжна, — была порядком удивлена, что вы, Антон, успели так быстро прославиться в городе. О вас говорят как простые люди, которым вы помогали во время прорыва, так и пограничная стража. Капитан Иванов очень лестно отзывался о вас и ваших подвигах.

Я кивнул.

— Когда же я зашла в гости к губернатору, то пообщалась с его дочкой Анастасией, — княжна слегка помотала головой. — Кажется, Минский, вы влюбили её в себя.

— Хе… — я чуть не поперхнулся чаем, услышав такое.

— Губернаторская дочка ещё та сорвиголова, будьте осторожнее, Антон. От бандитов вы её уже спасли, смотрите, чтобы кто-то теперь не спас её от вас, — Таисия Павловна лукаво улыбнулась.

Что-то говорить в своё оправдание здесь было бесполезно. Видно, княжна знает намного больше меня.

— А вы слышали, что говорят в Чусовом о вас? — посмотрев мне в глаза, спросила она.

Я пожал плечами.

— Что вы, Антон, человек не только слова, но и дела.

— Таисия Павловна, — обратился я, — а зачем вы ездили в Чусовой, разве здесь сейчас не безопаснее?

— Безопаснее, хотя сейчас у нас в империи, похоже, нигде не безопасно. Но в чём-то вы правы. Пожалуй, в ближайшее время не стану посещать большую землю, но сейчас нужно было связаться с братом. Прямая связь со столицей есть только там.

Я продолжал слушать, не перебивая княжну, спокойно попивая очередную чашку чая.

— После того как вы навестили меня в Москве, срочно пришлось ехать в колонии. Я успела как раз вовремя, на следующий день после нашего с детьми перемещения в «Точку» телепорт взорвали.

— В колониях тоже были волнения? — поинтересовался я.

— Нет, вы что. Здесь был Дмитрий Михайлович, он быстро навёл порядок и сразу же начал решать проблему. В отличие от его старших братьев.

— Насколько я слышал, главного претендента на престол убили в столице.

— Да, — согласилась со мной княжна, — вы знаете, при каких обстоятельствах?

— Нет, откуда, я эту-то новость случайно узнал.

— Николая подорвали бомбисты во время его развлечений с проститутками, — недовольно выпалила Таисия Павловна, — не нагулялся, у него пять жён и ещё столько же претенденток. В столице волнения, а он по борделям шляется.

Княжна мельком посмотрела в мою сторону. Пыталась понять, не осуждаю ли я её за излишнюю болтливость в отношении императорской семьи.

— Если старший всё по борделям, то средний, Максим, в Европе пристрастился к азартным играм, — она продолжила почти шёпотом, — говорят, что он уже почти все свои деньги проиграл и заложил дарованное батенькой при рождении Павловское имение. Я не спорю, он дипломат от Бога, поэтому его Император и назначил курировать внешние связи, но вот управленец он, мягко говоря, ужасный.

— Так смута в столице всё ещё продолжается? — уточнил я.

— Она там только разгорается, — княжна вновь повысила голос, — вскоре тут всё будет полыхать, если, наконец, у власти не окажется достойный лидер, за которым пойдут многие.

— У вас есть решение?

— Решение есть у моего брата. Кирилл убеждён, что лучший наследник для империи это Дмитрий. Младший из претендентов на престол. Совет самых крупных и влиятельных родов, собравшийся полторы недели назад в столице, готов рассмотреть этот вариант.

— Так в чём же проблема? — поинтересовался я.

— В том, что Дмитрию власть не нужна. Поэтому, Антон, нужны вы, — Таисия Павловна прищурилась.

— Я?

— Вы, Антон. В своё время на Дмитрия могли оказать влияние только его друзья: мой муж Роман Жимин, брат Кирилл Пестов и ваш покойный отец Всеволод Пожарский. При этом последний имел в компании наивысший авторитет.

— Это всё замечательно, но не проще ли вашему брату или мужу поговорить с ним?

— Антон, это невозможно. Они сейчас в столице пытаются склонить чашу весов на сторону Дмитрия Романовича, и, я думаю, у них всё получится. Вы же, как потомок своего отца, можете попробовать убедить Дмитрия. Хотя бы приехать в столицу.

— Не думаю, что он послушает меня. Я всё же не отец, к тому же я не знаю, какой он был.

— Вот вы, — княжна положила свою ладонь на мою руку, — заодно и расспросите Дмитрия о своём отце. Думаю, ему будет приятно вспоминать былое.

«Давай, соглашайся, — раздался в моей голове голос внутреннего попутчика, — мы ничего не теряем. Зато я узнаю что-то об отце. А ты — об открытии обратного телепорта. Ты же хотел».

— Когда можно будет организовать эту встречу? — спросил я Таисию Павловна.

— Послезавтра утром, — улыбнулась княжна.

Двумя днями позже. Новгородск. Аудиенция у Дмитрия Михайловича Романова.

— Антон Всеволодович, проходите, вас ожидают, — меня пригласил в кабинет секретарь.

Я сейчас находился в здании администрации колоний в центре Новгородска. Это было большое величественное сооружение в стиле барокко, чем-то похоже на здание кунсткамеры в Петербурге. Там хранилась большая коллекция чучел монстров, каких только можно встретить в империи.

Так вот, в этом доме посередине была башенка, именно в ней и находился кабинет Дмитрия Михайловича.

Я прошёл за дверь, где располагалась крутая винтовая лестница, ведущая наверх.

Поднялся.

Круглая комната с большими окнами, которые наполняли огромный кабинет равномерным светом. Дмитрий, похоже, был приверженцем минимализма: в помещении не было ничего лишнего. Два стола, один рабочий, второй для совещаний, четыре книжных шкафа, стоящих в промежутках между окнами, а ещё два кресла, повёрнутых в сторону реки, протекающей через город.

— Минский? — спросил меня высокий мужчина, сидевший в рабочем кресле за столом.

— Дмитрий Михайлович, — я опустил голову, обозначая поклон.

— Узнаю, твой отец тоже никогда не кланялся, — он улыбнулся, — говорил, что его род древнее моего и это я должен ему прислуживать, а не наоборот.

Младший наследник на престол встал, подошёл ко мне. Он был, наверно, такого же роста, что и я. По-богатырски сложен, на голове тёмные растрёпанные волосы, небольшая борода. На удивление это смотрелось очень гармонично. Одет он был в чёрные брюки и тёмно-синюю рубашку. На вид можно было дать не больше сорока, он сохранился лучше, чем Жимин с Пестовым.

Протянул мне руку, пожал. Рукопожатие спокойное, твёрдое, но не слишком жёсткое. Передо мной стоял уверенный в себе человек. Дмитрий Михайлович показал в сторону кресел у окна.

— Присядем, поговорим, — утвердительно сказал он.

— Для этого я и пришёл.

Нравятся мне люди, которые готовы сразу перейти к делу, не расхаживая вокруг да около.

— Платон, ты со своими людьми свободен, хочу поговорить с Минским наедине, — сказал претендент на престол.

Несколько секунд ничего не происходило, а потом буквально в пяти метрах от меня спал малый маскировочный купол. В нём было два имперских гусара и маг. Похоже, они были личными охранниками Дмитрия. Старший из них недовольно посмотрел на меня.

— Дмитрий Михайлович, разрешите хоть разоружу его, — сказал он, покосившись на мои сабли.

— Платон, — неодобрительно сказал младший наследник.